Священник Андрей Горбунов «Дух лаодикийства»

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! В последние время мы стали свидетелями распространения в среде православных христиан некоего особого учения, некой идеологии, которую кратко можно назвать идеологией лаодикийства, или лаодикийским учением. Это учение сравнимо с известными древними, равно как и с последующими, еретическими учениями. “Воодушевляет” это учение особый дух – дух церковного лаодикийства.   

 Как расснащенный корабль мечется сюда и туда по произволу бури, так и душа, лишенная благодати Божией, постоянно находится под управлением греха, который влечет ее не  туда, куда она хочет, а куда направляет ее демон.  

Святитель Иоанн Златоуст

 “1. Словом “мiр” обозначается все человечество в следующих и подобных им выражениях Писания: “Ибо так возлюбил Бог мiр, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную” (Ин. 3, 16)…

2. Словом “мiр” обозначаются те люди, которые ведут греховную жизнь, противную Божией воле, живут для времени, а не для вечности. Так надо понимать слово “мiр” в следующих и подобных им выражениях: “Если бы вы были от мiра, то мiр любил бы свое, а как вы не от мiра, но Я избрал вас от мiра, потому ненавидит вас мiр” (Ин. 15, 19). “Не любите мiра, ни того, что в мiре: кто любит мiр, в том нет любви Отчей. Ибо все, что в мiре: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская” (1 Ин. 2, 15-16). “Не знаете ли, что дружба с мiром сим есть вражда против Бога?” (Иак. 4, 4)…

Короче сказать: мiр есть жизнь плотская и плотское мудрование (св. Исаак Сирин, Слово 2)…

При служении мiру невозможно служение Богу, его и нет, хотя бы болезненному взору рабов мiра оно и казалось существующим. Его нет! а то, что представляется, есть не что иное, как лицемерие, притворство, обман себя и других. Друг мiра становится непременно, может быть незаметно для себя, злейшим врагом Бога и своего спасения”.

“ТЫ НИ ХОЛОДЕН, НИ ГОРЯЧ…”    

К лаодикийским христианам в Апокалипсисе Сын Божий обращает такие слова:

“Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: “я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды”; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть. Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною. Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его”.

Как видим, лаодикийцам сказано много обличительного, и никакой похвалы (послание к Лаодикийской церкви – единственное среди семи посланий малоазийским церквам, в котором нет ни одного одобрительного слова). Отсюда ясно, что под лаодикийцами нужно понимать лицемерных, ложных христиан.

Из Апокалипсиса следует, что в последние времена перед кончиной мира живут лаодикийцы и филадельфийцы: послание к Лаодикийской церкви последнее в числе семи; а филадельфийцам (к ним обращено предпоследнее послание) Господь Иисус Христос говорит: “Я сохраню тебя от годины искушения, которая придет на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле. Се гряду скоро…” (Откр. 3, 10-11). “Эти слова подтверждают, что под Филадельфией следует разуметь одну из церквей в последних годах пред кончиной мира”, – сказано в книге “Начало и конец нашего земного мира: Опыт раскрытия пророчеств Апокалипсиса” (2-е изд., СПб., 1904 г.).

Сопоставление имеющихся в Апокалипсисе характеристик Лаодикийской церкви с современной церковной жизнью позволяет выделить следующие главные черты нынешних лаодикийцев:

1. Теплохладность, отсутствие должной духовной ревности: “ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих… будь ревностен” (Откр. 3, 15-16).

2. Самодовольство и обмирщенность: “ты говоришь: “я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды”" (Откр. 3, 17).

3. Духовная несостоятельность и безблагодатность: “ты несчастен, и жалок, и нищ… и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей” (Откр. 3, 17-18).

“Нагота – символ потери благодати, – указывает выдающийся современный духовный писатель и богослов архимандрит Рафаил (Карелин) в своей статье “За что Господь нас терпит?”. – После грехопадения праотцев одеяние Божественного света, окружавшее их, исчезло, они увидели, что наги. Характерно, что изображение языческих божеств в Халдее и Египте, Греции и Японии было изображением наготы. Черная месса, сатанинские ритуалы, сборища чародеев требовали от их участников приносить демонам заклинания и молитвы, сбросив с себя одежду. Характерно также, что ангелы всегда изображаются в светлых одеяниях, а демоны нагими”.

4. Духовная слепота: “ты… слеп… глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть” (Откр. 3, 17-18).

“Злато – благодать Божия, – объясняет святой праведный Иоанн Кронштадтский, – одежда – дела добрые; срамота наготы – грехи. “Глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть” – просвещение Божественное”.

5. Либерально-демократическое сознание. Если подстрочно перевести с греческого слово “лаодикийская”, то получится – “народоправческая”, т. е. – демократическая.

С. А. Нилус в 1909 году пророчески писал: “Разве не ясно выражено теперь во всем свете стремление к установлению “народоправчества”, как последнего слова науки государственного права, взамен христианских монархий, якобы отживших свой век и не удовлетворяющих принципу гражданской свободы? Не сегодня-завтра, в день, ведомый Богу, отнимется “держай”, и всемирная “Лаодикия”, во всей ее безбожной необузданности, возглавится “зверем из бездны”. Господи, помилуй!” (“На берегу Божьей реки”, том 1).

И в 1917 году: “”Лаодикия” … Разве это не та демократия, к которой, как к последнему слову государственной науки, ведут человечество вожди его, освобождая и себя и его от законной Самодержавной Царской власти, единой власти, получающей помазание от Святаго Духа в Таинстве Миропомазания?” (“Близ есть, при дверех”).

Иеромонах Серафим (Роуз) в своем примечании к толкованию Апокалипсиса, составленному архиепископом Аверкием (Таушевым), писал о лаодикийском периоде: “Не начался ли уже этот последний период? Судя по равнодушию православных христиан, которым следовало бы гореть верой и желанием просветить других, по широко распространенному фарисейству и удовлетворению внешним проявлением Православия и по тому безразличию, которое так легко закрадывается в сердца всех тех, кто не испытывает прямых гонений, – этот период действительно начался”.

ВЕРА ПЛАСТМАССОВАЯ

Рассмотрим теперь несколько подробнее тип современных христиан-лаодикийцев, так достоверно, хоть и в нескольких только чертах, обрисованный в Апокалипсисе. Прежде всего лаодикийцы обличаются в богопротивной духовной теплохладности.

Теплохладный колеблется между истиной и ложью, между добром и злом. Намеренно он вроде бы не хочет оскорбить Бога и на основании этого своего нехотения считает себя благочестивым, однако с приходом сильного искушения он отступает от истин веры, идя на уступки врагам Христа и Церкви.

Теплохладный боится быть явным злодеем, но никогда не решится на более или менее значительный подвиг самоотвержения. Он страшится гонений за истину, не готов к тому, чтобы претерпеть лишения, трудности, поношения. То есть, проще говоря, не хочет себе “проблем”. Как указывал святитель Феофан Затворник, “отличительная черта грешника – не всегда явная порочность, но собственно отсутствие воодушевленной самоотверженной ревности о Богоугождении”.

Теплохладный – фарисей, прикрывающий безобразие души своей показным благочестием[i], но это его внешнее благообразие и лицемерное приличное поведение не могут исправить внутреннего неустройства и сокрыть постыдной наготы. Он слепотствует умом, находится в состоянии жалкого самообольщения, беззаботности, духовного сна и омертвения, и потому он не чувствует опасности своего положения. Безпечность и нерадение становятся причинами пагубного неведения и самоуверенности.

Особенно беден теплохладный лаодикиец искреннею любовью, отличающей верных последователей Христовых – филадельфийцев (в переводе с греческого “филадельфия” – братолюбие).

Содержащиеся в Апокалипсисе послания семи малоазийским церквам не только указывают на семь исторических эпох новозаветной Церкви Христовой, но и углубляют понимание ветхозаветной истории. Во всяком случае, что касается последней (седьмой, лаодикийской) эпохи, то нетрудно увидеть, что духовное состояние современных христиан-лаодикийцев, зараженных мертвящим духом лукавства и лицемерства, очень напоминает духовное состояние теплохладных фарисеев и книжников времени перед Рождеством Христовым, т. е. последнего (седьмого) периода ветхозаветной истории.

Вера теплохладного лаодикийца – пластмассовая. Бог является для него не Живым Богом, Которого он ощущает всем своим существом, а отвлеченно-рассудочной идеей, похожей на холодный и далекий свет звезды. Поэтому лаодикийцы, говоря, что любят Христа, “любовь” эту находят возможным совмещать с пристрастною любовью к мiру сему и к тому, что в мiре (ср. 1 Ин. 2, 15).

Известно, что малоазийский город Лаодикия в то время, когда был написан Апокалипсис, был городом богатым, знаменитым торговлей и производством. Жизнь в этом городе представляла немало искушений и соблазнов, для борьбы с которыми у лаодикийских христиан недоставало духовной ревности. Они надеялись благодатью Христовой получить вечное блаженство, и желали его, но не думали, что для этого нужно отказаться от мiрских пристрастий, что путь спасения есть узкий путь самоотвержения. Таково было духовное состояние древних лаодикийских христиан. Таково же, к сожалению, состояние многих из нас, современных христиан, ибо и между нами немало христиан ни холодных, ни горячих, а только тепловатых.

Христиане-лаодикийцы похожи на людей, которые уверяют вас в преданности и дружбе к вам, но если потребуется доказать дружбу и преданность не словами, а делом самоотвержения, то не показывают готовности к сему. В них не вмещается учение слова Божия об отречении от мира сего: “Не можете служить Богу и маммоне” (Мф. 6, 24); “Кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу” (Иак. 4, 4); “Мудрость мира сего есть безумие пред Богом” (1 Кор. 3, 19) и т. д.

Те, которые именуют себя христианами, а сему учению Евангелия о том, в чем состоит истинное служение Христу, не следуют, которые решаются совместить служение Христу со служением мiру сему, ревнуют, по-видимому, о благочестии и в то же время предаются человекоугодию и боятся возвысить свой голос против нечестия, богоборчества и богоотступничества, – все таковые заслуживают упрек, обращенный к лаодикийскому христианину: “ты ни холоден, ни горяч, а только тепл” (более точным переводом будет – “тепловат”, “чуть тепл”).

 “О, если бы ты был холоден, или горяч!” – говорит далее Спаситель. То есть что-нибудь одно: или ты должен быть истинным христианином, всецело, безраздельно преданным Божественному Учителю своему, или уж лучше совсем не знать тебе Христианства (ср. 2 Пет. 2, 21: “Лучше бы им не познать пути правды, нежели, познав, возвратиться назад от преданной им святой заповеди”). Незнание Христа – хоть и великое, но все-таки, по-видимому, меньшее зло – сравнительно с предательством Христа и отречением от Него (понятно, что это отречение может совершаться не только словами, но и делами). Почему и сказано: “Раб, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много; а который не знал, и сделал достойное наказания, бит будет меньше” (Лк. 12, 47-48).

 И очень часто теплохладные, имеющие только маску праведности, бывают дальше от спасения, чем величайшие грешники, как это мы видим в Евангелии на примерах, с одной стороны, покаявшихся блудницы, мытаря и разбойника и, с другой стороны, лицемерных книжников и фарисеев.

СОСУДЫ ЗАКУПОРЕННЫЕ

О первых христианах в Священном Писании сказано, что они “расхищение имения своего принимали с радостью, зная, что есть у них на небесах имущество лучшее и непреходящее” (Евр. 10, 34). “Поношение Христово истинные христиане должны почитать большим для себя богатством, нежели египетские сокровища; ибо они взирают на воздаяние” (Евр. 11, 26).

 Но не таково духовное устроение и отношение к материальным благам у современных теплохладных псевдохристиан, думающих о себе, что они уже “разбогатели и ни в чем не имеют нужды” (Откр. 3, 17). И если христиане-филадельфийцы, имеющие ту ревность о Богоугождении, к которой призывает Господь и лаодикийцев (см. Откр. 3, 19), выбрали сегодня “крест”, то лаодикийцы – “хлеб” (вспомним предсказание блаженной старицы Матроны Московской), т. е. плотские блага, житейское благополучие.

 

“Смотрите же за собою, – говорит Господь христианам последних времен, – чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот (т. е. “день суда”) не постиг вас внезапно” (Лк. 21, 34).

 “Придет время, – предсказывал преподобный Серафим Вырицкий, – когда не гонения, а деньги и прелести мира сего отвратят людей от Бога, и погибнет куда больше душ, чем во время открытого богоборчества”.

“Холод и голод испытают те, кто, считая себя православными, отнюдь не хотят воспринимать Дух, - сказано в книге “Духовные беседы и наставления старца Антония” (часть 2-я). - Даже если такие люди и исполняют обряды, они не напитываются благодатью. Это сосуды закрытые, закупоренные. Сколь ни пытайся залить в них живительную влагу, они останутся сухими, ибо они закрыты. И таких, увы, большинство. Так привлекательно это для человека: с одной стороны, следовать призывам диавольским, идти по зову развращенной грехом плоти своей, а с другой, надеяться Божеские плоды получать. Поэтому вероятность исповедничества, в последнее время всегда связанного с мученичеством, будет не просто смущать, но попросту отталкивать людей от последования Христу. Сотни тысяч кажущихся православными верующих откажутся от убеждений, от благодати, от Бога.

Проверку силы ада уже провели, присвоив всем номера. Насильно это делалось? Нет. Просто ставились условия: или принимаешь и продолжаешь зарабатывать, или уходишь. С молчаливого согласия, а то и прямого благословения духовенства вся страна превратилась в лагерь. Только там важно не имя, данное при Крещении, не фамилия, доставшаяся от предков, а присвоенный номер”.

И действительно, сегодня уже только по отношению человека к “проблеме” личных кодов, электронных документов и микрочипов, вживляемых под кожу в правую руку и лоб, можно определить, филадельфиец он или лаодикиец. Вот почему в посмертных пророческих вещаниях преподобного Нила Мироточивого Афонского сказано, что кто явит терпение и не запечатлеется печатью антихриста, “тот спасется и Бог непременно примет его в рай, ради одного того, что он не принял печати”.

 Понятно, что спасутся отказавшиеся от печати (т. е. от всей этой системы начертания зверя) не потому, что этого отказа самого по себе достаточно для спасения, а потому, что отказываться от звериного начертания (числового имени) будут как раз те христиане (филадельфийцы), которые больше любят Бога, нежели мiр сей и себя в нем. Отказ от звериного цифрового имени только обнаружит их верное духовное устроение. И напротив: принятие цифровых кодов другими христианами (лаодикийцами) показывает, что их религиозно-нравственный строй неправильный.

 “Священное Писание свидетельствует, - писал святитель Игнатий (Брянчанинов), - что христиане, подобно иудеям, начнут постепенно охладевать к откровенному учению Божию; они начнут оставлять без внимания обновление естества человеческого Богочеловеком, забудут о вечности, все внимание обратят на свою земную жизнь… Отступление нового Израиля (христиан) от Спасителя к концу времен примет обширное развитие. Как ветхий Израиль принес в жертву духовное достоинство, предложенное ему Искупителем, земному преимуществу и тщетным надеждам на преизобильное земное преуспеяние, так и новый Израиль (христиане), по свидетельству Священного Писания, отвергнет духовное достоинство свое, уже дарованное Искупителем, ради земного скорогибнущего преуспеяния, преуспеяния, предполагаемого лишь в льстивой мечте, и отречется от Святого Духа своим падшим лжеименным разумом”.

 Об этом лжеименном разуме хорошо сказал иеромонах Серафим (Роуз) в одном из своих писем: “Не слишком доверяйте своему уму; рассуждение должно быть очищено страданием, а иначе оно не выдержит испытания нашим жестоким временем. Я не верю, что “логически мыслящие” будут со Христом и Его Церковью в те дни, которые приближаются к нам: против этого будет слишком много “доводов”, и те, кто доверяет своему уму, будут побеждены ими”.

 Это же “логическое мышление”, видимо, имел в виду святой апостол Павел, когда писал: “Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать. Но кто любит Бога, тому дано знание от Него” (1 Кор. 8, 1-3).Поверхностно и “логически” мыслящий современный лаодикиец – хоть и называющий себя христианином, но живущий “в ногу со временем”, – не способен проникнуть в духовную суть происходящих ныне событий. “Между тем очевидно, что люди даже не помышляют того, что мы уже переживаем знамения последних времен, что печать антихриста становится реальностью, - сетовал старец Паисий Святогорец. – Словно ничего не происходит. Поэтому Священное Писание говорит, что прельстятся и избранные (Мф. 24, 24). Те, в ком не будет доброго расположения, не получат просвещения от Бога и прельстятся в годы апостасии. Потому что тот, в ком нет Божественной благодати, не имеет духовной ясности, как не имеет ее и диавол”.

 Обмирщенные христиане-лаодикийцы сегодня недоумевают: почему они должны жертвовать своим материальным благополучием и создавать себе “проблемы”, когда “главное – иметь внутри себя любовь ко Христу”? На это можно ответить словами святителя Тихона Задонского: “Многие христиане желают быть со Христом Господем прославленным, но с Ним в безчестии и поношении быть и крест нести не хотят; молятся Ему во царствии Его быть, но в мире с Ним страдать не хотят, и тем показуют, что сердце их неправое есть, и Христа истинно не любят, и, как истину сказать, себе паче любят, нежели Христа. Сего ради глаголет Господь: “иже не приимет креста своего, и вслед Мене грядет, несть Мене достоин”".

 Архиепископ Аверкий (Таушев) писал: “Наше время – время отступления от истинного Бога и от Христа и, вместе с тем, время ослепительных внешних успехов и достижений (ср. Откр. 3, 17: “ты говоришь: “я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды”". – свящ. А. Г.) – особенно изобилует людьми, пораженными губительным недугом духовной слепоты. Утрачено настоящее духовное зрение. Весьма многие в наши дни без всякого зазрения совести готовы утверждать, что белое – это черное, а черное – это белое”.

В наше время с особенной силой исполняются слова пророка Исаии: “Горе тем, которые зло называют добром, и добро – злом, тьму почитают светом, и свет – тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое – горьким! Горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою!” (Ис. 5, 20-21).

“Главное бедствие эпохи пред всемирным воцарением антихриста,- отметил в своей книге “Тайна беззакония и антихрист” протоиерей Борис Молчанов, – будет заключаться в исключительной духовной слепоте людей. Духовный разум, то есть, тот разум, который только и может видеть свет Истины, станет крайне редким явлением. Человечество, руководствующееся плотским разумом, не только не узнает антихриста, не увидит в нем коварного врага своего, но напротив, признает его своим благодетелем… Все святые отцы считают главной причиной… быстрого и безрассудного увлечения людей антихристом отсутствие у них духовного разума, всецелую их погруженность в плотское состояние”.

Сегодня мы видим, что эти слова святого Ефрема Сирина в точности сбываются. Современные ревнители Православия (“филадельфийцы”), выступают против богоборческой и человеконенавистнической идеологии талмудического иудаизма и глобализма, против тотального электронного контроля (с его поголовным присвоением обезличивающих числовых имен, приравнивающих человека к неодушевленным предметам и животным), против экуменизма, неообновленчества, церковного либерализма и других апостасийных явлений.

А псевдоправославные “лаодикийцы” (как и люди, далекие от Церкви, в том числе многие представители “демократической” государственной власти) называют этих ревнителей раскольниками, маргиналами, фанатиками, экстремистами и даже “православными ваххабитами” (выражение “популярного современного богослова” диакона Андрея Кураева, одного из главных идеологов нынешнего церковного лаодикийства[ii]).

В связи с этим с новой силой звучат сегодня для братолюбивых христиан-филадельфийцев слова Христовы из Евангелия от Иоанна: “Сие заповедаю вам, да любите друг друга. Если мiр вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мiра, то мiр любил бы свое; а как вы не от мiра, но Я избрал вас от мiра, потому ненавидит вас мiр” (Ин. 15, 17-19)[iii].

Конечно, нынешние церковные либералы в первую очередь могут быть отнесены к категории лаодикийцев. Именно либерально настроенные “церковные деятели”, – в числе коих, к сожалению, немало иерархов, рядового духовенства и богословов, – являются руководителями и идейными вождями церковного лаодикийства (Есть лидеры и у современной Филадельфийской церкви, как, например, известные епископы Ипполит /Хилько/ и Диомид /Дзюбан/ – истинные архиереи Божии, добрые пастыри “малого стада” Христова.)

 Страх перед мирской властью и “страх иудейский” (см.: Ин. 19, 38; 20, 19) у церковных носителей либеральной идеологии сильнее страха Божия, поэтому они используют сейчас все силы своего разума (потому что сердце и совесть никогда не смогут этого сделать), чтобы оправдать свое подчинение антихристовой системе. Они пытаются поддержать церковные учреждения отказом от духовной свободы и от героического и безкомпромиссного исповедания православного вероучения, хотя только это способно поддержать непобедимое вратами ада Тело Христово (Церковь).

 “Самое опасное в духовной жизни – это компромисс, – пишет архимандрит Рафаил (Карелин) в книге “Тайна спасения”. – Компромисс постепенно делает человека фарисеем, у которого два лица и две воли. Именно из-за компромисса с духом мира тяжелеет наша душа и слабеет молитва. Дух мира привязывает человека к земле сотнями нитей”.

 Современные лаодикийцы этот свой компромисс с духом мiра сего называют “царским” или “средним” путем, противопоставляя его “православному фундаментализму” и “радикализму” (так они называют безкомпромиссное стояние за истину христиан-филадельфийцев). Но здесь совершается подмена понятий. Выражения “царский путь” и “средний путь” святые отцы употребляли для того, например, чтобы показать, что в духовных подвигах молитвы, поста, бдения и других нужна рассудительность, разумная умеренность, что подвиги эти нужно принимать на себя, сообразуясь со своими силами. И конечно, святые отцы не имели в виду “средний путь” между истиной и ложью, светом и тьмой, добродетелью и грехом, Богом и дьяволом.

Современные христиане-лаодикийцы как будто совсем забыли следующую несомненную истину: “У христиан – свой мiр, свой образ жизни, и ум, и слово, и деятельность свои. Таковы же и образ жизни, и ум, и слово, и деятельность у людей мiра сего. Иное – христиане, иное мiролюбцы. Между теми и другими расстояние велико” (преподобный Макарий Египетский).

Привычный принцип существования пастырей-лаодикийцев – угождение “демократическим” властям, соединенное со лжеучением о том, что Церковь Христова одобрительно относится к демократической форме правления.

Лаодикийцы “стыдятся” требований слова Божия и канонов церковных, как “устарелых”, “отставших от далеко ушедшей вперед” жизни, недостаточно “прогрессивных”, считают, что каноны надо отменить или переделать, а церковное учение приспособить к современным принципам “толерантности” и “демократизма”[iv]. И все это соединяется с приверженностью к формализму в Православии, словно суть нашей религии в церемониях, помпезности, официальных встречах, конференциях и речах, словно Церковь – это чисто земная, “общественная” организация, “юридическое лицо”, а не Богочеловеческий Организм, не мистическое Тело Христово (Еф. 1, 23; Кол. 1, 24 и др.). (Вспомним известное предсказание святителя Феофана Затворника: “Тогда, хотя имя христианское будет слышаться повсюду, и повсюду будут видны храмы и чины церковные, но все это – одна видимость, внутри же отступление истинное”.)

 А христиане-филадельфийцы, напротив, отвергают либерализм с его люциферианской “свободой” и вседозволенностью, не принимают современных “демонократических” лозунгов и “ценностей”, как в политической сфере (вслед за святыми отцами и учителями Церкви, филадельфийцы признают богоданной лишь одну форму власти – монархическую, считают, что угодной Богу может быть только власть православного монарха – самодержавного царя, помазанника Божия[v]), так и в других сферах жизни (социальной, экономической, культурной и религиозной). Филадельфийцы отвергают т. н. “либеральные реформы”, как в Церкви, так и в государстве.

 Идеи демократии, замешанные на великой лжи, обличали многие выдающиеся русские святые: святители Игнатий (Брянчанинов) и Феофан Затворник, святой праведный Иоанн Кронштадтский, преподобные оптинские старцы Амвросий, Варсонофий, Анатолий младший, преподобный Варнава Гефсиманский и др.

 “Демократия – в аду, а на небе – Царство… Умолкните же вы, мечтательные конституционалисты и парламентаристы! Отойди от меня, сатана!”, – так обличал поборников демократии святой праведный Иоанн Кронштадтский; “либеральномыслие” он считал одной из форм беснования (одержимости нечистыми духами).

 Другой “пастырь добрый” (Ин. 10, 11 и 14), святитель Филарет Московский, утверждал: “Благоприятствовать демократии – следственно не благоприятствовать России, которая есть главное препятствие для демократии”.

И современный нам святитель, митрополит Иоанн (Снычев), писал о демократии, что “все ее идеи замешаны на лжи”: “И в России, – добавлял он, – государственный распад – неизбежное следствие практического применения принципов демократии в практике государственного строительства… Эта операция уже неоднократно была проделана над развитыми западными странами. Там национальная государственность сегодня служит в значительной мере декоративным прикрытием реальной власти – называйте ее как угодно: властью мирового масонства или международного капитала, транснациональных корпораций или космополитической элиты”[vi].

Лаодикийцем оказывается сегодня всякий христианин (кто бы он ни был – мирянин, монах, священник или архиерей), соглашающийся с насаждаемой ныне системой апокалиптического зверя и не оказывающий ей никакого духовного сопротивления. “Есть люди верующие, но почти ничего не делающие, - говорила императрица-мученица Александра Феодоровна. - Тех же, кто любит Христа, отличает именно действие”.

 Такими действиями, которыми свидетельствуется любовь ко Христу, и являются сегодня исповеднический отказ христианина от всего того, что предлагает антихристова глобализация (личные коды, новые документы и прочее), решительное противостояние богоборческим силам и труды по возрождению Святой Самодержавной Руси.  

“Страждущее Православие” – так, пользуясь выражением выдающегося американского православного подвижника иеромонаха Серафима (Роуза), можно назвать современную “малосильную” (ср. Откр. 3, 8) Филадельфийскую церковь[vii]. Отец Серафим предсказывал, что в последние времена “вопрос (церковных) юрисдикций отступит на второй план”: “Каждый монастырь или общину, – говорил он, – мы рассматриваем как часть будущей катакомбной “сети” борцов за истинное Православие”.

 И архиепископ Аверкий (Таушев) считал, что в наше время не следует уделять излишнее внимание церковной “официальности”, так как из-за стремления считаться “официально православным” можно начать поступать против указаний своей христианской совести, уклоняясь, таким образом, от пути спасения, от верности истинному Православию.

“СЕ, СТОЮ У ДВЕРИ И СТУЧУ…”

Милосердный Господь, хотящий, чтобы все люди спаслись и в разум истины пришли, обращается к лаодикийцам с таким призывом: “Советую тебе (не принуждаю, не приказываю, как самовластный господин, а советую) купить (всем пожертвуй, на все решись, отбросив свою леность и безпечность; и за малую цену своих трудов и жертв получишь сокровища неоцененные и блага вечные) у Меня золото, огнем очищенное (Мою благодать всеосвящающую), чтобы тебе обогатиться, и белую одежду (когда в твое сердце изольется благодать, постарайся доказать ее присутствие и внешней деятельностью – подвигами самоотвержения и любви; укрась себя делами добрыми, – без примеси лукавства, лицемерия, двоедушия; храни одеяние души своей от малейших пятен нечистоты и гордости), чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть (исцели свои духовные очи, благодатью очисти свой разум, приобрети духовную ясность, чтобы правильно видеть и себя и все происходящее с тобой и вокруг тебя и узнавать знамения времен).

Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак будь ревностен и покайся (возможность исправления твоего еще не прошла, надежда спасения еще не исчезла; строгие же обличения именно показывают Мою любовь к тебе; для истребления твоей теплохладности Я обличаю тебя и угрожаю Своим судом; итак, пробудись, покайся и воспламенись ревностью по добродетели, всецело и навсегда предайся своему Спасителю, возненавидь свою безпечность, пока есть время).

Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною (сердце твое заперто, закрыто для внушений благодати, оно опутано, омрачено; не от Меня зависит отверзение дверей сердца: кто услышит Мой глас и отверзет двери, Я войду и вечеряю с ним; возлюби только Меня, и общение между нами будет вечным; теперь Я Сам приду к тебе и не отступлю от тебя – для твоего блаженства, до конца твоей жизни, а потом ты ко Мне придешь, на вечерю Царствия Небесного, в обители блаженства нескончаемого; но до того времени нужно тебе потерпеть и побороться со многими сильными врагами, поэтому, чтобы ты не забылся, не впал в дремоту, напоминаю тебе, что…).

“Да не подумают, будто бы я утверждаю, что всяким миром надобно дорожить. Ибо знаю, что есть прекрасное разногласие и самое пагубное единомыслие; но должно любить добрый мир, имеющий добрую цель и соединяющий с Богом. Когда идет дело о явном нечестии, тогда должно скорее идти на огонь и меч, не смотреть на требования времени и властителей и вообще на все, нежели приобщиться лукавого кваса и прилагаться к зараженным. Всего страшней - бояться чего-либо более, нежели Бога, и по сей боязни служителю истины стать предателем учения веры и истины”. Имеющий уши слышать, да слышит!”.

---

[i] Ср. 2 Тим. 3, 1, 5: “Знай же, что в последние дни наступят времена тяжкие. Ибо люди будут… имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся”.

[ii] См., напр., его статью: Почему не созывают Поместный Собор, или Зачем “православные ваххабиты” атакуют храм Христа Спасителя // “Труд”, 12 октября 2004 г. В этой статье диакон А. Кураев так говорит о нынешних православных епископах-лаодикийцах: “Не о каждом из наших архиереев можно сказать, что это пламенный молитвенник или прекрасный богослов. Некоторые, скорее, способны произвести впечатление опытных политиков и удачливых карьеристов…”

[iii] Эти евангельские слова позволяют отличить истинное, филадельфийское ревнительство от “слепого уставничества”, – по выражению о. Серафима (Роуза). “Поначалу ему было просто не по себе, – читаем об о. Серафиме в книге “Не от мира сего”, – а затем он уже открыто ужасался абсолютному отсутствию любви к ближнему у так называемых “ревнителей”. Он сам был “ревнителем”, но не отвержения милосердия”. “Бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды”, – пишет святой апостол Павел, призывая христиан к твердому стоянию в истине, но к этим своим словам он сразу добавляет: “Все у вас да будет с любовью” (1 Кор. 16, 13-14).

[iv] Сравни “Послание” Всемирного саммита религиозных лидеров, который состоялся в Москве 3-5 июля 2006 г.: “Нам нужно построить такой миропорядок, – сказано в этом документе, – который сочетал бы демократию – как способ согласования различных интересов и как участие людей в принятии решений на национальном и глобальном уровне – с уважением к нравственному чувству, образу жизни, различным правовым и политическим системам, национальным и религиозным традициям людей”. То есть, это следует понимать так: надстройки могут быть разными, но фундамент (нового мирового порядка, который “нам нужно построить”) один – демократия.

[v] “В те времена, – сказано в “Протоколах собраний сионских мудрецов”, – когда народы глядели на царствовавших, как на чистое проявление Божьей Воли, они безропотно покорялись самодержавию, но с того дня, как мы им внушили мысль о собственных правах, они стали считать царствующих лиц простыми смертными. Помазание Божественным избранием ниспало с главы царей в глазах народа, а когда мы у него отняли веру в Бога, то мощь власти была выброшена на улицу вместо публичной собственности и захвачена нами” (протокол № 5).

[vi] Слово Иоанна, митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского. Священное и страшное дело – власть // “Советская Россия”, 16 декабря 1993 г .

 [vii] “В свое время о. Серафим определил два принципиально отличающихся вида Православия. Первое – это “гладенькое” или “удачливое”, стремящееся приобрести всеобщее одобрение, признание, заботящееся прежде всего об организованности, официальности и внешнем успехе. И второе – это “страждущее Православие”: на него смотрят свысока, оно гонимо миром, ему чужды ценности “удачливых”. Хотя оно не является таким “выдающимся”, как “удачливый” класс, “страждущее Православие” можно найти в его маленьких островках по всему миру. О. Серафим писал: “Среди страданий и борьбы за сохранение наследия нашей веры, ради живущих ею, видя какое множество людей должны претерпевать и бороться за свою православную веру в других частях мира, давайте решим в наших сердцах, что мы будем посреди борющихся, чего бы это ни стоило”" (из книги монаха Дамаскина “Не от мира сего: Жизнь и учение о. Серафима Роуза”). 

Источник  http://3rm.info/publications/8216-dux-laodikijstva.html